Чи 34 сло Мц гдао,

февраль 349.

Сосед недавно умер. Перестала играть музыка, не слышно восьмичасовых новостей, 

не выходит курить на балкон. Даже ни разу не встретились на лестничной площадке, не 

здоровались, не придерживали друг для друга дверь в подъезд. Зато ночью кашляли на весь квартал – кто громче, выпивали со смешливой компанией, звучно ругались матом – кто грубее. Женщина бывала, в основном - мешала спать. Утром уходил куда-то, возвращался почти сразу же и долго, неразборчиво что-то читал вслух. Любил почему-то английский, нередко только на нем изъяснялся. Good morning, - говорил вечером, - Good evening, - утром. Путал, наверное, или шутил так. May I come in? – спрашивал у кого-то, но сам, - Of course, no. Ходил по квартире маршем, отчетливо стуча пятками. Уверен, что это было чертовски больно, потому что на два шага раздавалось четыре «ай!». Ломался постоянно потолок, вечно долбил по нему. Уезжал иногда ненадолго, предупреждая об отъезде бессонной ночью. Воровал почту, поэтому письма ни до кого не доходили, но отвечал исправно. Слава богу – не завел домашнего животного, сейчас бы некому было ухаживать. Садился на пол и то плакал, то смеялся, раздражал этим жутко. Скучал и злился, как обычный, в общем-то, человек. Жил за стеной, за криво приклеенными обоями, зачем – не знаю.