Начало

  Что такое метафора по своей сути? То же притворство: то луна притворится сыром, то закат роялем, то вообще весь мир – текстом. Такая – овеществлённая метафора – служит спасением в реальности фактов и ординарности бытия.

  Приведу пример: на небольшом возвышении, окруженная горами и подчеркнутая рекой, стоит церковь. Это одно из самых живописных мест в моем крае вообще; это вроде квинтэссенции всего окружения, в котором я вырос: тишина здесь соседствует с веселыми выкриками деревенских мальчишек и грузным мычанием коров; звон колоколов перемежается с пением петуха; люди, поочередно, рифмуются то с седыми сопками, то с покоренной стихией. Церковь построена на деньги местного титулованного спортсмена. Он был одним из тех великанов, о котором слагают легенды и тем, чью жизнь, в последствии, пересказывают камни и драгоценные металлы. Но я плохо запоминаю даты и места сражений, он мне запомнился уже тем, что ему было не все равно, где он родился

  В одно из воскресений, подойдя к расписанному церковному окну, я стал свидетелем воплощения метафоры: десятки божьих коровок были рассыпаны вдоль оконной рамы. Откуда они там взялись? Не разводит же их кто-то специально для таких вот доверчивых врунов, как я? Тем не менее, они там были и метафора обрела форму, как если бы кусочек луны можно было намазать на крекер, а закатом аккомпанировать облакам.

  Для большей убедительности, еще один пример, совсем другого рода. Не так давно мне открылась гармония и азарт игры в бильярд. Из-за моей новой причуды мы с товарищем-соперником потратили не одну тысячу рублей, оттачивая навык клапштоса и дзен-спокойствия, при виде очередного флюка. После привычно сыгранных часов (как правило 3:2 не в мою пользу), возвращаясь за свой письменный стол, я заметил, что «Автопортрет» Ван-Гога вдруг обернулся, превратился в его же картину «Ночное кафе в Арле». Бильярдный стол, которого никогда не было в моей комнате, вдруг занял в ней центральное место. Виной всему вовсе не случай, в котором кот сбил репродукцию со стены, а домашние повесели ее другой стороной. Виной всему метафора т.е. искусство, которое притворяется жизнью. Текст же, являясь запечатленной, застывшей на языке метафорой претворяется самой этой жизнью и поэтому именно он стал для меня высшей степенью мастерства притворства.

  Не существует фотографии или видеозаписи, доказывающей, что я был на море. Но ведь видел же волны, слышал звук прибоя. Их просто так не перепутать с грохотом мотора, со стонущим от голода холодильником. Что делать с метафорой дальше, - после того, как она водорослями обвилась вокруг слов, меня, меня-настоящего? Единственное решение, которое я для себя нашел – это доказательство моей невиновности, когда притворство уже случилось. Я не имею в виду «голос» «нашептывающий» мне и заглядывающего через плечо ангела, и уж точно никаких провидений, вдруг дарованных во сне, со мной никогда не случалось. Доказательство моей невиновности опирается на формулу: ни что так не похоже на вымысел, как описанный факт, но только вымысел способен объяснить его.   

 Факты по своей природе скучны, а если «статистика не врет», то только неблагоразумно себе во вред. Другими словами, мое оправдание: я не сделал и не делаю ничего хоть сколько бы вредного, противоправного, ограничивающего свободу Другому.
 Если биография писателя сокрыта в его языке, то автобиография – это всего лишь повторение пройденного, - прочитанного читателем про себя. Главное - уметь притворяться. 

Всем счастливого нового года!